Главный ловелас Парижа Амедео Модильяни не примкнул ни к футуристам, ни к кубистам. Зато охотно примыкал к хорошеньким натурщицам, совмещая искусство и жизнь.

В 1906 году звездой парижского бомонда стал молодой итальянский (а если быть точным, еврейский) художник Амедео Модильяни. Он поселился, как и положено художнику, на Монмартре и моментально покорил художественную тусовку. Пабло Пикассо, Морис Утрилло , Диего Ривера сразу зауважали итальянца за его обильные возлияния и мощные дозы выкуриваемого им гашиша.

Приятельница Модильяни Луния Чеховска писала: «Вы только представьте себе, что творилось с дамами при виде шагающего по бульвару Монпарнас с этюдником наперевес красавца Модильяни, одетого в серый велюровый костюм с торчащим частоколом цветных карандашей из каждого кармана, с красным шарфом и в большой черной шляпе. Я не знаю ни одной женщины, которая бы отказалась прийти к нему в мастерскую». Надо сказать, что Модильяни, хотя был родом из живописнейшей Тосканы, тем не менее, презирал пейзажную живопись и рисовал исключительно портреты. А портреты он предпочитал писать с красивых женщин, число которых исчислялось сотнями. Зайдя в мастерскую, женщина могла с известной долей уверенности быть увековечена в картине, и на сто процентов подвергалась настойчивой атаке неутомимого соблазнителя. Иногда он прерывал написание картины ,чтобы накинуться на модель и утолить неуемное сладострастие. Больше всего Модильяни нравились женщины простые, например, прачки, крестьянки, официантки… Возможно, причиной тому – его первый сексуальный опыт: художник рассказывал, что его соблазнила горничная, когда ему было всего 15 лет. Учитывая, что картины всегда продавались из рук вон плохо (а первая выставка в Париже была сразу же закрыта из-за чрезмерного эротизма картин), блистать в свете Модильяни не приходилось. Зато весь Монмартр привык к пьяным кабацким дракам Модильяни из-за очередной красотки-профурсетки.

Все изменилось в 1914 году, когда он повстречал английскую аристократку Беатрис Хастингс, Несмотря на то, что Беатрис была на 5 лет старше Амедео и имела намного больше мозгов, чем все прачки Монмартра, они сразу же стали неразлучными любовниками. Амедео даже обнаружил прежде дремавшую ревность и взял манеру поколачивать легкомысленную англичанку. Иногда он в воспитательных целях таскал ее за волосы по тротуару…

Эта идиллия закончилась в 1916 году, когда Беатрис пресытилась богемной жизнью и убежала, чтобы больше не вернуться. Модильяни вновь стал искать утешения с натурщицами. Но, видимо, он достиг зрелости чувств, и в 1917 году снова влюбился – на этот раз в Жанну Эбютерн, хрупкую шатенку из набожной католической семьи. Они вскоре зажили вместе, несмотря на протесты родителей Жанны, не желавших союза с евреем. На самом деле, еврейство было последним, о чем стоило беспокоиться. Модильяни, заведя подругу жизни, отнюдь не остепенился; наоборот, его дебоши приняли совершенно катастрофический характер. Дикие загулы тем пагубнее сказывались на его здоровье, что он с детства страдал недолеченным туберкулезом. Когда Модильяни достиг наконец вожделенного успеха – триумфальной выставки в Лондоне, - и,казалось,преодолел нищету, его сразил туберкулезный менингит. 24 января Модильяни не стало, а Жанна на следующий же день выбросилась из окна, будучи на 9 месяце беременности.

Через год их соединили под одной могильной плитой на еврейском участке кладбища Пер-Лашез.