Барбара Грин "Велимир Хлебников: застенчивый пророк" (продолжение)
Иногда он приезжал к родителям, с гордостью показывал доказательства своего успеха: журналы с вычурными названиями, маленькие сборнички стихов – один издан в Питере, другой в Москве, третий почему-то в Херсоне. Заковыристые названия: «Мирсконца», «Ряв! Перчатки 1908–1914», «Бух лесиный», «Садок судей». Серая бумага, прыгающие строчки, вместо типографского шрифта – написанные от руки кривые буквы. Увидев поэму «Игра в аду» с повешенным хвостатым чёртом на обороте, Владимир Алексеевич невольно перекрестился.
Особенную гордость у сына вызывала листовка с возмутительным названием Пощёчина общественному вкусу». На ней – фотография шестерых провозвестников будущего, назвавших себя футуристами: здоровяк в котелке – Давид Бурлюк – нагло пялится в пенсне на зрителей, рядом сидят два задумчивых юноши в одинаковых меховых шапках, ещё какой-то желчный человек, похожий на почтальона, и совсем уж бандитского вида гражданин – обросший, в широкополой шляпе, с сигаретой в зубах, ну точно сбежавший откуда-то каторжник. Некто Владимир Маяковский. И вместе с ними – грустный Витя... Хотя отчего бы ему грустить? На обороте листовки его называют гением, великим поэтом современности...
Владимир Алексеевич не понимал, зачем общественному вкусу нужно отвешивать пощёчины и почему это должен делать его Виктор – по натуре незлобивый, застенчивый, скромный. «Всем этим Максимам Горьким, Куприным, Блокам, Сологубам, Аверченко, Чёрным, Кузминым, Буниным и проч., и проч. – нужна лишь дача на реке», – нагло гласил манифест. Сын пытался объяснять – говорил про футуризм, про новое время, которому требуется новый язык, про заспанных мещан, которых надо встряхнуть, – но все обычно кончалось ссорой: она вспыхивала, как лес во время засухи. Виктор вскакивал из-за обеденного стола, задевал головой низко висевшую лампу и, чертыхаясь, следующим же утром покидал родительский дом – отправлялся обратно в Питер, или Москву, или Харьков, или под Вологду. Владимир Алексеевич вздыхал и через месяц снова посылал сыну деньги: бог с ними, с разногласиями, с этими странными стихами, не умирать же родному сыну с голода? Было не похоже, что его чудные поэмы приносят Виктору хоть какой-то доход.
продолжение следует...
http://damir-sh.livejournal.com/885519.html