Барбара Грин "Велимир Хлебников: застенчивый пророк" (продолжение)
Юноша по фамилии Хлебников, нарекший себя Велимиром, завсегдатаям башни показался очень уж застенчивым. Он сидел за общим столом, краснел, мялся, запинался и целыми вечерами пребывал в полном молчании, лишь иногда вступая в разговоры. Освоившись, мог рассказать что-нибудь занятное – например, о месте, где он родился: в степях Калмыкии, в окружении кочевников, рядом с буддистским монастырем. Его отец был тогда попечителем Малодербетовского улуса – и вот вообразите: яркие флаги дацана... скрип молитвенных барабанов... ястребы, в воздухе очень много ястребов... чувствуешь себя крохотной гласной в бесконечном крике неба.
Рассказ ... Читать дальше »

Барбара Грин "Велимир Хлебников: застенчивый пророк" (продолжение)
Младший брат Виктора, Шура, докладывал отцу из Москвы: похоже, Витю обманывают тут все, кому не лень. Он такой непрактичный... Его книга имела успех, а он не получил ни копейки! Эти окружающие его прохвосты, эти братья Бурлюки – они превозносят его, называют Освободителем Стиха, Королем Поэтов, Маяковский вообще говорит, что вся поэзия началась с Хлебникова, – и что же? Витя ютится в крохотной маленькой комнатке, питается чем попало, спит на кровати без простыни, вместо подушки – наволочка, набитая стихами. Конечно, ему это все равно, он вообще равнодушен к комфорту – но все же, все же! Как так выходит, что «гений современности ... Читать дальше »

Барбара Грин "Велимир Хлебников: застенчивый пророк" (продолжение)
Иногда он приезжал к родителям, с гордостью показывал доказательства своего успеха: журналы с вычурными названиями, маленькие сборнички стихов – один издан в Питере, другой в Москве, третий почему-то в Херсоне. Заковыристые названия: «Мирсконца», «Ряв! Перчатки 1908–1914», «Бух лесиный», «Садок судей». Серая бумага, прыгающие строчки, вместо типографского шрифта – написанные от руки кривые буквы. Увидев поэму «Игра в аду» с повешенным хвостатым чёртом на обороте, Владимир Алексеевич невольно перекрестился.
Особенную гордость у сына вызывала листовка с возмутительным названием Пощёчина общественному вкусу». На ней – фотографи ... Читать дальше »

Барбара Грин "Велимир Хлебников: застенчивый пророк" (продолжение)
Виктор Хлебников вместе с целой компанией студентов – более тридцати – был задержан как подстрекатель. Никого он, разумеется, не подстрекал – просто вышел вместе со всеми и не побежал, когда их стали задерживать. В тюрьме он провёл месяц – и этот месяц изменил всю его жизнь.
Нет, он не стал социалистом, не разбрасывал прокламации. Но вся его жизнерадостность, самоуверенность куда-то исчезли. На лекции он теперь ходил через силу, а вскоре и вовсе бросил университет и уехал в Питер – к ужасу и негодованию отца.
Отныне и навсегда Владимиру Алексеевичу оставалось лишь читать короткие письма, присылаемые из самых разных уголко ... Читать дальше »

Барбара Грин "Велимир Хлебников: застенчивый пророк" (продолжение)
Все это было странно, странно и неправдоподобно – Персидская Красная Армия, Красный Иран, Виктор, ставший вдруг лектором у красноармейцев... То есть, черт, Велимир... Отец так и не привык называть сына его творческим именем. Но какой же из него лектор? Он же ужасно стеснительный! И это всем известно. Ведь он и свои-то стихи публично читать так и не научился – начнет за здравие, а потом стихнет, скиснет, на середине поэмы буркнет: «Ну и так далее...» и уйдет со сцены.
Да и поэмы эти... Владимир Алексеевич протирает пенсне, вздыхает и вновь водружает его на место. Он никогда не был чужд поэзии, живописи, музыке, но стихи сына ... Читать дальше »

Барбара Грин "Велимир Хлебников: застенчивый пророк" (продолжение)
Целыми днями они возлежали в чайхане, не задумываясь о деньгах, о времени, о том, что совсем неподалеку шумит Гражданская война, а на Каспии орудует Деникин. Доброковский с его фантастической памятью быстро выучил фарси и разъяснял собравшимся политику большевиков на цветастом языке, больше подходящем для притч и загадок. Желающим он рисовал портреты и даже не брал денег: страждущие сами оставляли серебряные монеты на небольшом подносе. Не глядя, небрежным жестом Мечислав отдавал их чайханщику, и тот проворно приносил ароматный хорезмский плов с курагой и зернышками граната, пиалы с чаем, горячие чуреки и маленькие кусочки саха ... Читать дальше »